Книга Элеоноры Кондратюк «Элеонора. Я выбрала жизнь»
Резонансную историю красавицы из Сочи Элеоноры Кондратюк, произошедшую в конце 1990-х, помнят многие. Преступление потрясло своей жестокостью всю Россию: о нем много писали и говорили, но детали были мало кому известны. Сегодня, спустя 19 лет, Элеонора решилась на подробный рассказ о том периоде своей жизни. Зачем? Сама для себя она объясняет это так: «Единственный аргумент, который повлиял на мое решение поделиться своим нелегким опытом, — мысль о том, что мой путь преодоления и восстановления, возможно, кому-то поможет в трудный момент обрести жизнестойкость или убережет от отчаяния». Есть у героини и еще один серьезный аргумент. Размышляя о том, для чего ей были даны такие страдания, она решила поставить точку в этой главе своей жизни: «Я воспринимаю эту книгу и как своеобразную метафорическую печать — поставив ее, можно было бы окончательно закрыть тяжелое прошлое, о котором, к сожалению, мне периодически безжалостно напоминают, чтобы оно шлейфом не тянулось за мной всю жизнь».
Мы с небольшими сокращениями публикуем отрывки из книги «Элеонора. Я выбрала жизнь».
…Собирая пляжную сумку, я встала перед гардеробом в размышлениях, что надеть. Почему-то я испытала в эту минуту какую-то странную тревогу и опустилась на диван в растерянности. Мама, проходя мимо, присела рядом.
— У меня какое-то странное чувство, ты куда-то собралась?
— Да, лето-то, мамуль, заканчивается. Надо хоть на море сходить, со Светой договорились. А то потом опять некогда будет.
Мама одобрила нашу прогулку, сказала, что время очень удачное, еще нет пекла, и пожелала нам удачи. Выйдя из дома, я встретила нескольких знакомых.
Мой путь пролегал через территорию школы, в которой мы столько лет учились. И когда я уже проходила мимо нее, мне встретились две маленькие, очень милые девочки. Очевидно, первоклассницы, нарядно одетые, с белыми бантиками. Я еще отметила про себя: какие хорошенькие, просто куколки! Я заметила, что, переговариваясь, смотрят они почему-то не перед собой и даже не на меня, а прямо мне за спину. В этот момент меня кто-то резко сзади схватил за волосы и вылил на меня что-то обжигающее. Я даже не успела спохватиться, все произошло в одну секунду. Последнее, что я увидела, — чистое, ярко-синее, невероятно красивое небо. И все! Я повернулась назад, но, кроме плотного, почему-то коричневого цвета, ничего не увидела.
Слова, которые существуют в языке, не способны в полной мере описать мою боль. Это было нечто гораздо большее, чем «ужасная» боль, чем «страшная» боль. Это была ни на что не похожая мучительная, никогда ранее не испытываемая мною, невыносимая разъедающая жгучая боль! С каждой секундой она становилась все сильнее и сильнее, все глубже вонзаясь в тело. Находясь в состоянии шока, я почему-то побежала, не видя куда, и со всего размаха врезалась в какую-то бетонную шершавую стену. Этот удар немного вернул меня в чувство. Я не понимала, что делаю, что происходит, почему побежала, если не видела куда?! Очевидно, таким и бывает измененное состояние сознания человека, оказавшегося в экстремальной ситуации, которое описывают психологи. Нащупывая край этой стены, я попыталась проморгаться, и хотя видела уже мутно, но дорогу разглядела. Машинально побежала в школу, в медкабинет. Ко мне стали подбегать учителя, кто-то увидев следы крови, кто-то услышав призыв о помощи. Я дергала ручку медкабинета, но он оказался закрыт. И тут ко мне подошел человек, которого я не узнала. Как оказалось впоследствии, этот мужчина был новым преподавателем труда. Хочу отдать ему должное и выразить огромную благодарность, которую я неоднократно передавала позже через общих знакомых. Он не побоялся получить ожог, взял меня за руку и повел на первый этаж, попросив закрыть глаза. Он понимал, что я видела все уже очень размыто. Всю дорогу учитель спрашивал меня о том, что случилось. Но я ничего вразумительного в тот момент ответить не могла. Лишь повторяла одно — я не знаю, кто-то чем-то облил меня.
— Где это произошло?
— На улице, возле школы, — отвечала я.
— Срочно вызывайте скорую и милицию, — велел он тем, кто был рядом.
Когда меня посадили на скамейку на первом этаже, я услышала вокруг близкие, родные голоса учителей, которые преподавали у меня с самого детства. Глаза мне по-прежнему не разрешали открывать. Рядом уже была медсестра, которая сделала мне успокаивающий укол в бедро. Услышав мой голос, преподаватель Ольга Ивановна с ужасом воскликнула: «Эля, это ты?»
Нашли опечатку? Сообщите нам: выделите ошибку и нажмите CTRL + Enter
